Как из российского олимпийца сделать реальную звезду? Почему у американцев поток пловцов, а у нас выстреливают единицы? И в каком статусе наши атлеты отправятся на Игры в Лос-Анджелес? Откровенное интервью Спорт дал двукратный чемпион мира Климент Колесников.
«Маршан? С ним как с Фелпсом…»
— Эмоции от чемпионата мира переварили?
— Бурных уже нет.
— В отличие от сингапурских, когда после стометровки вы пошутили, что у вас «какой-то старческий маразм»?
— Я стараюсь бороться за пьедестал, но уже не вижу смысла расстраиваться. Подход к стартам изменился: даже при неудаче ищу позитив. Спокойно реагирую на стрессовые ситуации, победы воспринимаю не так эмоционально, как хотелось бы видеть со стороны, но внутри испытываю сильные чувства. И спортивная злость никуда не исчезла. Рвение стало сильнее, чем раньше.
— В Сингапуре главный тренер говорил, что в команде ищут спортивного психолога.
— Лично мне такой специалист не нужен, но уверен, что другим он может быть полезен.
— Как бороться с лидерами? Илья Бородин после рекорда Леона Маршана на 200 метров комплексом сказал, что теперь невыгодно плыть эту дистанцию.
— Всегда нужно стремиться к новым рубежам. Если кто-то может показывать такой уровень, значит, и ты можешь. Все зависит от терпения и сил.
— И от надежды, что соперник ошибется?
— Нет, рассчитывать на ошибку нельзя. Нужно полагаться только на себя.
— За кем вы следите из новой волны?
— За Давидом Поповичем, Томасом Чекконом, Хубертом Кошом, Николо Мартиненьи. И за Питером Кетцем, который из Южной Африки — парнишка новый, тоже интересный. Плюс за Кайлом Чалмерсом.
— А за Маршаном?
— После Олимпиады меня он уже не удивляет. Я знаю, на что он способен. Получается, как с Фелпсом. Он крутой, быстро плавает, но не так сильно поражает меня. Больше интересуют другие ребята, которые могут разово выдать что-то неожиданное.
— Вашим основным соперником до этого всегда называли Евгения Рылова, который не поехал в Сингапур. Конкуренция с ним завершена?
— Я не зацикливаюсь на этом. У него свой путь, у меня свой. Я не потерял мотивацию с уходом Рылова. Старые ребята уходят — новые приходят.
— Самое в последнее время популярное выражение в плавании — мир уплыл…
— …Я бы не сказал, что мир уплыл. Да, результаты улучшились, конкуренция стала плотнее, но тенденция всегда была такой: рекорды улучшаются, секунды уменьшаются. Этот турнир дал всем хороший толчок.
“Российские компании не заинтересованы в пловцах”
— По словам Дмитрия Губерниева, многие иностранцы выходят на старт как на подиум, чтобы себя показать, а российские спортсмены — как на экзамен. Как вам сравнение?
— Все индивидуально. Кто-то настраивается в полной сосредоточенности, кто слушает музыку, кто разминается боксом, кто, наоборот, предпочитает расслабиться. Национальность ни к чему не обязывает и не привязывает. Просто у каждого есть ответственность перед самим собой. Плюс это был первый международный старт за четыре года, и многие старались максимально сконцентрироваться на результате.
— Думаю, это вопрос больше про медийность. В России отношение к спорту часто воспринимается как большая ответственность перед страной, тогда как в других странах в этом больше маркетинга и пиара. Чего нам не хватает?
— Да, работа в плане маркетинга у нас отстает. Контрактов у спортсменов практически нет, спонсоры идут к более интересным видам спорта. У нас привязка в большей степени к господдержке. Попасть в сборную и оставаться в ней тяжело. Многие завершают карьеру, так и не реализовав свой потенциал. Из-за этого у нас выстреливают единицы, а не формируется плотный поток, как, например, у американцев. У многих в нашей стране просто нет возможности только тренироваться и выступать. Но медийность, вроде бы, стараются развивать, посмотрим, что будет в будущем.
— То есть, все упирается не только в медийность?
— Медийность важна, но она не делает звезд. Все решает система подготовки: как тренируют и сколько спортсменов в юниорском возрасте реально подходят к уровню старшей сборной. И, конечно, медали и титулы — чем их больше, тем выше ценится спортсмен.
— После чемпионата мира у вас не появилось предложений от компаний?
— Нет, пока ничего конкретного. Просто сейчас нас чаще упоминают в СМИ, ведь мы давно не выступали, и к нашему виду спорта появился интерес — это приятно.
— Потеряли ли мы в медийности и спонсорских контрактах за время отстранения?
— Думаю, да. Были и есть компании, которые хотели бы заключить контракты, но в условиях последних лет просто не могли и не могут этого сделать. Речь в основном о зарубежных брендах. У нас в стране компании не заинтересованы в спортсменах из водных видов спорта.
— Вы активно ведете Telegram-канал. Поступают ли туда какие-то предложения?
— Нет, не поступают. И плюс я веду его больше от своего желания — на день грядущий, так скажем. Это точно не воспринимается, как работа.
“Многие даже не знали, почему нас отстранили”
— Приходилось ли вам себя переламывать в плане нейтрального статуса? Раньше у вас была четкая позиция на этот счет.
— Да, но все изменилось после того, как ребята поехали на зимний чемпионат. Плюс руководство работает над тем, чтобы улучшить ситуацию. Оставаться в сборной, когда команда выступает, а самому не ездить на соревнования, мне бы не хотелось во второй раз. С учетом того, что ситуация с допуском улучшается, и того, что ребята ждут моего участия, в том числе в эстафетах, я решил отбираться и выступать на чемпионате.
— Когда вы не поехали в Будапешт, было ли давление со стороны общественности, что вы пропускаете первый международный старт?
— Нет. Для меня не особо важно мнение со стороны, я принимаю решения самостоятельно, взвешенно, исходя из текущих условий.
— Можно ли сказать, что тогда нейтральный статус казался больше ограничением, а сегодня — возможностью выступать?
— Нет, тогда просто были другие условия и другая обстановка. На тот момент я принял решение, соответствующее ситуации. Сегодня же мы пробили путь к возвращению с полными правами, к чему все стремимся, и с допуском стало проще.
— Атмосфера на зарубежных стартах изменилась?
— Новые лица появились, но в целом ничего не изменилось. Нас рады видеть и в бассейне, и вне его. Абсолютно никакой разницы — выступал я на летних Олимпийских играх или вернулся сейчас. Многие даже не знали, почему мы не участвовали. Конкретных причин никто не обсуждал — все заняты своими делами.
— На соревнованиях в Сингапуре были президенты World Aquatics и Международного олимпийского комитета. Было ли с ними личное общение?
— Нет, не было.
— С приходом на пост главы МОК Кирсти Ковентри связаны новые ожидания?
— Этим занимается президент Федерации водных видов спорта Дмитрий Аркадьевич Мазепин. Поэтому и я, и все спортсмены лишь доверяем тому, как он и его команда ведут дела – в общении с World Aquatics и с представителями других организаций. Получается, каждый делает свое дело.
— Можете представить, что и на Олимпиаду в Лос-Анджелес нас позовут в нейтральном статусе?
— Без понятия. Не знаю, как все это будет складываться. Никто не знает. Очень тяжело об этом говорить. Единственное, о чем можно думать, — это что нас вернут с полными правами на международную арену. Потому что для этого есть все предпосылки. И последний чемпионат, и отношения показали, что это возможно.
