Эксперт Юшков объяснил, как сирийский кризис повлияет на стоимость барреля
С января по октябрь нефтегазовые доходы российского бюджета выросли на 32,3% по сравнению с аналогичным периодом 2023 года, составив 9,5 трлн рублей. Минфин связал этот впечатляющий результат с ростом биржевых цен на российскую нефть. Однако такая оценка представляется не совсем корректной, поскольку котировки в последние месяцы находились на достаточно низком уровне. По мнению экспертов, речь здесь скорее идет о скидках на отечественную нефть, которые в 2024 году серьезно сократились.
Текущая динамика цен говорит сама за себя. По итогам ноября средняя стоимость барреля основного отечественного экспортного сорта нефти Urals снизилась до $63,5, что на 12,3% меньше, чем годом ранее, и на 1,9% меньше, чем в октябре. Недавнее решение ОПЕК+ отложить (уже в третий раз) начало увеличения добычи нефти на три месяца не смогло поддержать рынок. Надежды на восстановление китайской экономики не оправдываются. То есть давление со стороны предложения сохраняется, недостаточный спрос как минимум не способствует росту цен.
Конечно, есть исключения, но, как правило, в моменте: утром 9 декабря стоимость февральских фьючерсов на сорт Brent на лондонской бирже ICE Futures составила $71,48 за баррель, что на $0,36 (0,51%) выше, чем на закрытии предыдущих торгов. Это произошло на фоне усиления геополитической напряженности на Ближнем Востоке, захвата Дамаска вооруженными силами сирийской оппозиции и падения правительства Башара Асада.
Ситуацию мы обсудили с экспертом Финансового университета при Правительстве РФ Игорем Юшковым.
— Рост нефтегазовых доходов российского бюджета на треть за десять месяцев обусловлен, прежде всего, более низкой скидкой на российскую нефть в этом году по сравнению с 2023 годом, — поясняет собеседник «МК». — После того как в декабре 2022 года вступили в силу санкции в виде ценового потолка в $60 за баррель и запрета на поставки российской нефти в страны ЕС, рынки начали перестраиваться, скидка в начале 2023 года выросла до $35 за баррель сорта Urals. Плюс в феврале вступили в силу аналогичные ограничения на нефтепродукты. Эти обстоятельства заставили нашу страну окончательно переориентироваться на азиатских потребителей, а высокая скидка позволила вытеснить из региона прежних поставщиков и компенсировать риски, с которыми столкнулись все участники процесса — посредники, трейдеры, покупатели. Никто тогда не понимал, стоит ли вообще связываться с российской нефтью, как за нее платить, будет ли Запад контролировать соблюдение ценового потолка и каким образом. Кстати, услуги теневого флота также оплачивались с помощью скидки.
— Очень существенно, примерно до 10-13 долларов за баррель. После чего весь год держался в этих пределах, что позволило нам больше зарабатывать на экспорте. Основной вклад в динамику роста доходов внесла нефть. Во-первых, исторически это более маржинальный продукт, чем газ, а во-вторых, в 2023 году мы продали существенно меньше газа, чем в 2021 году. В этом году ситуация с ним улучшилась — за счет планируемого увеличения поставок в Китай по «Силе Сибири»: с 22 млрд куб. м (в 2023 году) мы выйдем где-то на 31-32 млрд. Кроме того, к концу года вырастут и трубопроводные поставки в Европу — с 28 млрд до примерно 33 млрд куб. м.
— Если в этой стране возникнет действительно мощный очаг геополитической нестабильности, если все, включая Израиль, начнут нападать друг на друга, делить сирийскую территорию, если все это в конечном итоге выльется в серьезную эскалацию, цены на нефть непременно вырастут. Особенно если местные радикалы решат выйти на побережье Средиземного моря и начнут обстреливать проходящие суда, или попытаются перекрыть подходы к Израилю с севера. С другой стороны, если сама Сирия и добывала нефть, то это были жалкие гроши на общем фоне: пик добычи в 30 млн тонн был достигнут в 2002 году, до всех войн. После этого страна не могла даже покрыть внутренние потребности, а нефть поступала на подконтрольные Асаду территории из Ирана, причем в небольших количествах и на очень выгодных условиях. Вероятно, иранцы перенаправят эти объемы на другие рынки, в первую очередь в Китай, что никак не повлияет на мировой баланс.
Проблема в том, что непосредственными соседями Сирии являются действительно мощные сырьевые игроки, такие как Ирак. Мы прекрасно помним, что когда ИГИЛ, запрещенный в России, активизировался в регионе, его вооруженные бойцы очень быстро захватили территории и в Сирии, и в Ираке. Соответственно, теперь под ударом могут оказаться и иракские нефтяные месторождения. Кто знает, как поведут себя эти тысячи оппозиционеров, как их называют?