Зимой 1985 года в одном из элитных домов Вильнюса долго и хладнокровно убивали любимца множества советских людей. Спорт рассказывает детективную историю о странном увлечении некоторых творческих персон страны и мучительной гибели восходящей звезды советского кинематографа.
Опоздал на самолет и вылетел навстречу смерти
Несколькими месяцами ранее фотография Талгата Нигматулина появилась на обложке сверхпопулярного журнала «Советский экран». Сыгравший коварного злодея Салеха в знаменитом фильме «Пираты XX века» он всего месяц наслаждался колоссальной земной славой. По злой иронии судьбы Талгат опоздал на самолет, на котором в этот день собирался лететь из Ташкента в столицу Литовской ССР. Но пилот узнал, что на борту должен появиться пользовавшийся бешеной популярностью артист, и намеренно задержал вылет. Так актер отправился навстречу гибели.
Нигматулина влекло нечто необычное, малознакомое и непознанное. Он, красавец, владевший карате, желал открыть новые возможности для совершенствования тела и духа. Дело в том, что его детство было тяжелым. Отец-шахтер умер, когда сыну не было и двух лет. Чтобы облегчить ношу матери, воспитывавшей троих детей, маленький Талгат трудился на сахарном заводе и подмастерьем сапожника. Но вскоре из-за бытовых проблем его отдали в детский дом.
Юноша стремился к совершенству во всем. Он плохо знал русский язык, и, чтобы исправить пробел, дважды от руки переписал роман Льва Толстого «Война и мир». Тянулся и к спорту: занимался сначала легкой атлетикой, а затем популярным и загадочным, но запрещенным в СССР карате. Когда вид спорта признали официально, Нигматулин стал чемпионом Узбекистана. Его даже называли «советским Брюсом Ли».
Тяга к лучшему привела Талгата, по некоторым сведениям, к вере в учение, силу и магию Абая Борубаева. В 70-е годы родившийся в элитной семье во Фрунзе (ныне Бишкек), закончивший престижный вуз и сделавший карьеру по комсомольской линии Борубаев вместе с вышедшим из сельской глубинки знахарем-экстрасенсом Мирзой Кымбытбаевым из Нукуса организовали сообщество, основанное на своеобразном симбиозе дзен-буддизма и эзотерики. Секту они назвали «Четвертый путь», а ее последователями были многие известные люди творческих профессий, включая писателей и художников, а также ученые, сотрудники НИИ и даже один известный космонавт.
Нигматулин со временем стал считать Борубаева духовным наставником и человеком, во многом заменившем ему рано умершего отца. Хорошо обеспеченный актер не раз переводил ему немалые суммы. За так называемое обучение он получил от Талгата в совокупности около шести тысяч рублей. Огромная сумма по меркам СССР, престижные модели «Жигулей» тогда стоили около семи-девяти тысяч. Однажды учитель приказал ему срочно прибыть в Вильнюс. К 80-м тайное движение разрослось до цепочки филиалов в различных городах Советского Союза, а в литовской столице его члены собирались предположительно на квартире у местного художника.
Талгат оставил все дела и взял билет на ближайший рейс. Уже по прибытии он узнал причину внезапного вызова. Оказалось, что из секты вышла некая семейная пара. «Целитель» брал с нее серьезные деньги, обещая вылечить больного сына, но так и не смог этого сделать. Каратист Нигматулин должен был жестоко избить их, вселить ужас перед могуществом организации и вынудить вернуться в ряды «избранных». Но на встрече Талгат, узнав о подоплеке конфликта, отказался от силового влияния и сказал людям спокойно возвращаться домой.
Расправа и смирение жертвы
Непокорность всегда смиренно исполнявшего приказы ученика взбесила Борубаева. Встретившись в квартире, он сразу потребовал объяснений. Но их довольно продолжительная беседа состояла всего из двух фраз. «Ты — предатель», — упрекал учитель. «Я — не предатель», — отвечал ученик. Шли минуты, они молчали, а потом снова обменивались этими словами. В конце концов разозленный твердой позицией Талгата лидер секты вскипел и отдал команду о расправе. В квартире находились отцы-основатели Борубаев, Кымбытбаев, а также их верные последователи Григорий Бушмакин, Игорь Седов и тренер по карате Владимир Пестрецов.
В течение восьми часов они нанесли именитому актеру 119 ударов, 22 из них по голове. Даже у палачей порой иссякали силы, и они делали паузы, чтобы попить чаю. А потом вновь и вновь возвращались к кровавой бойне. Обеспокоенные непонятным ночным шумом соседи дважды вызывали милицию. Когда наряд прибыл впервые, Талгат сам ушел в ванную, чтобы не подставить учителя. Во второй раз обессиленное тело просто спрятали за диван. К полудню 11 февраля все было закончено. Осознав, что они натворили, убийцы спешно покинули квартиру, оставив беспомощного Талгата умирать. Вызванная «Скорая» уже не могла его спасти. Через несколько дней Нигматулина кремировали в Каунасе.
Уверенный в свой правоте Талгат мог нокаутировать любого из мучителей. На съемках «Пиратов XX века» он с закадычным другом Николаем Еременко в сценах драк бились по-настоящему, без дублеров. Картина была снята настолько реалистично, что обошла по просмотрам в СССР даже вышедшую в том же 1979 году оскароносный шедевр Владимира Меньшова «Москва слезам не верит». Но в тот роковой вильнюсский вечер Нигматулин не сопротивлялся.
Видимо, слишком велика была вера в так называемого учителя, и он не мог допустить, что тот ошибается. Возможно, он воспринимал наказание как некую меру искупления своей вины за непослушание. Бытовала и версия, что Нигматулин находился под воздействием наркотиков, которые могли ему подмешать, и вообще не ощущал боли. Незадолго до гибели артист принял православие и Борубаев, взбешенный и решением, и тем, что ученик впервые обошелся без его совета, спросил: «Ты готов умереть за новую веру?» Талгат спокойно ответил: «Да». Может быть, и этот факт спровоцировал главного сектанта.
Преступников задержали быстро. Борубаева приговорили к 15 годам тюремного заключения, однако через три года он скончался. По официальной версии от туберкулеза, но люди, близкие к тюремной системе, говорили, что сидевшие с ним люди сами вынесли ему свой приговор и привели его в исполнение. Пестрецов получил 13 лет, Кымбытбаев — 12, а Седов — 10. Бушмакин не попал за решетку, так как в ходе следствия не смог пережить содеянного и сошел с ума. И поэтому был надолго помещен в психиатрическую больницу.
В память о Нигматулине остались сыгранные им роли и песня «Русские березы», слова которой написал сам Талгат.
Омытые дождём весенним,
Меня укрыли лёгкой тенью
Берёзы, русские березы,
Вы на судьбу мою похожи…